Макроскоп - Страница 128

К оглавлению

128

— Металл, но очень легкий, — заключила она. — Вероятно…

Внезапно она швырнула цилиндр назад в нишу и начала лихорадочно вытирать руки о шорты, словно они горели.

Остальные недоуменно уставились на нее.

— Что случилось? — спросил Гротон.

— Это литий!

Гротон посмотрел сам.

— Похоже, вы правы. Но на нем есть покрытие, похожее на воск. Его можно трогать без опаски.

Интересно, а чем им литий не нравится, подумал Иво, но решил не спрашивать. Может, он обжигал кожу, как кислота, или был ядовит.

Афра смутилась:

— Я, должно быть, более нервная, чем полагала. Я просто не ожидала… — она остановилась и посмотрела в глубь зала. — Мне кое-что в голову пришло. Следующий экспонат — блестящая пирамида?

Гротон повернул голову:

— Похоже. На самом деле, этот тетраэдр смахивает на тот, что мы выстроили в свое время на Тритоне. Ведь у вашей пирамиды пять граней, если считать основание.

— Бериллий.

— Откуда вы знаете?

— Это ряд элементов. Посмотрите на…

— Элементарный ряд. — поправил ее Гротон.

— Нет, ряд элементов. Вы знаете, что такое элемент? Посмотрите на эти объекты. Первый — сфера, у нее только наружная сторона. Второй — конус — две стороны, одна плоская, другая изогнутая. У третьего — цилиндра, три стороны, одна изогнутая, а две плоские. То что вы держите — четыре, и так далее. Первые два «экспоната» не пустые — б них газы! Водород и гелий — два первых элемента периодической таблицы!

— Может быть, — Гротон был впечатлен открытием.

— Так и должно быть, это логика любых технически развитых цивилизаций. Литий — металл в два раза легче воды, третий. Бериллий — четвертый, бор —…

Она замолчала, наклонилась над шестой нишей и замерла.

Все подошли к ней. Там лежал четырехдюймовый кубик — шесть сторон, сделанный из какого-то прозрачного материала.

Гротон поднял его.

— Что там у нас в таблице под номером шесть? Шесть протонов, шесть электронов… это должен быть углерод.

Он тоже замер, уставившись на экспонат.

Иво решил высказать свое мнение:

— Углерод в кристаллической форме — алмаз!

Теперь все восхищенно смотрели на кубик — четырехдюймовый бриллиант, вырезанный, по-видимому, из еще большего кристалла. Один экспонат из многих…

Афра пошла дальше, перечисляя образцы.

— Азот, кислород, фтор…

Гротон встряхнул головой:

— Это же целое состояние! И всего лишь образцы, которым придана условная форма. Они…

Ему не хватало слов, он с благоговейным трепетом поставил алмаз на место.

— Скандий, титан, ванадий, хром, — нараспев произносила Афра, двигаясь дальше. — Здесь все! Абсолютно все!

Беатрикс спросила недоуменно:

— А почему бы им не нарисовать все это на дисплее, если так уж хочется выставить?

Гротон оторвал взгляд от алмаза:

— Не имеет смысла, дорогая. Это просто роскошная выставка для гостей. Наверное, они хотели так показать, что богатство для них ничего не значит.

Беатрикс кивнула, удовлетворившись объяснением.

— Редкоземельные тоже есть! — крикнула Афра. Она была уже на другой стороне комнаты и двигалась обратно.

— Несколько фунтов прометия! А ведь он даже не встречается в природе!

— Неужели она знает наизусть все элементы? — пробормотал Иво.

— Осмий! Этот маленький кубик весит, должно быть, фунтов двадцать. Чистый иридий — он стоит на Земле тысячу долларов за унцию!

— Держитесь подальше от радиоактивных элементов! — предостерег ее Гротон.

— Они в стеклянной посуде. Свинцовое стекло, или что-то в этом роде, надеюсь, не пропускает радиацию. И они тут фунтами!

Уран — нептуний — плутоний.

— Сатурниум, юпитериум, марсуниум, — передразнил ее Иво, продолжая ряд элементов образованием названий из имен планет. Ему показалось, что вокруг этой выставки подняли слишком много шуму. — Венериум, меркуриум…

— Ртуть, — поправил его Гротон, услышавший его слова. — Есть такой элемент.

Афра вернулась к ним, вид у нее был подавленный.

— Таблица доходит до сто двадцатого элемента, последние формы довольно сложны…

— Но вы же прекрасно знаете, Афра, — сказал Гротон. — Некоторые из этих элементов имеют период полураспада около часа, а то и меньше, они никак не могут быть представлены на выставке.

— У некоторых период полураспада составляет секунды, но они там есть, можете сами посмотреть.

— Может, просто макеты…

— Спорим?

— Нет, — ответил Гротон и пошел посмотреть сам. — Наверное, какое-то стабилизирующее поле, — недоуменно прокомментировал он. — Если они такое вытворяют с гравитацией…

— Я внезапно ощутила себя такой маленькой, — призналась Афра.

Иво отметил про себя, что все эти фокусы ерунда по сравнению с сжатием планеты и находящихся в ней людей до гравитационного радиуса с сохранением жизнеспособности организмов. Выставка, конечно, впечатляла, но, если разобраться, ничего особенного в ней не было. Очевидно, главное было впереди.

За экспозицией элементов коридор опять шел под уклон. Иво принялся размышлять о проблемах температурной стабильности. Ведь резкие температурные изменения могут повлиять на некоторые экспонаты, так, твердое тело может превратиться в жидкое, а жидкость — в газ. Температура, как многое другое, была приспособлена для человеческих существ. Даже в обстановке были учтены человеческие пропорции, пример тому — ниши, удобные для хранения скафандров.

Если бы эта станция была ближайшей к Земле базой разрушителя, то можно было бы заподозрить во всем этом тщательное разработанное шоу для людей. Но станция находилась на расстоянии сорок тысяч световых лет от Земли, и не могла быть создана для людей — если только люди не живут где-нибудь еще в галактике. Ну, если не люди, то очень похожие на них существа.

128