Макроскоп - Страница 48

— Помехи?! — воскликнула Афра, ухватив его мысль. — Чтобы чья-нибудь чужая программа не заняла диапазон!

— Так я это себе представляю… Это должно быть что-то очень ценное, раз принимаются такие предосторожности.

— Да. Но это может быть совершенно отвлеченная передача, философская, например. А нам нужен немедленный выход. Что-то совершенно невозможное, типа компенсатора инерции или телепортатора, — а этого просто не может быть.

— Думаю, стоит попробовать.

Они направлялись к Нептуну по оптимальной траектории. Впрочем, было все равно куда лететь, лишь бы подальше. Корабль развернулся и лег на курс к Солнцу — на самом деле его траектория представляла собой эллипс, как у кометы, их орбита, проходя через орбиту Меркурия, уносила их дальше в космос, к Нептуну.

Иво решил рискнуть. Ему не мешали беспорядочные толчки и смены направления, предпринимавшиеся для того, чтобы сбить с толку преследователей, так как разрушитель был все время в фокусе.

Найти внеземной сигнал не представляло никакого труда. Иво знал его частоту, вернее — его повадки, — на него легче было нарваться, чем избежать. Тело покрылось испариной, когда он наконец настроился на волну разрушителя, и программа пошла. Он играл со смертью; со смертью мозга, а может и тела.

Началось: та самая программа-разрушитель, которая оставляла после себя мертвый мозг. Стали появляться зрительные образы, выражающие понятия, понятия формировали идеи…

Почему всегда все начинается с начала? Даже в записи бесконечно повторяющаяся программа должна начинаться, если входить случайным образом, с середины или вообще с конца, с той же вероятностью, с какой попадаешь на начало. Как же удавалось излагать зрительный материал в необходимом порядке, независимо от того, когда начался просмотр?

Конвульсивным движением пальцев он повернул ручку настройки и, изменив частоту, прервал передачу. Подождал несколько секунд, затем вернулся опять.

Программа вновь началась со вступления, но не так, как в прошлый раз. Она шла быстрее, на максимальной скорости, с которой можно было воспринимать информацию. Казалось, что это повторение пройденного, — а судя по всему, так оно и было.

Вздрогнув, он опять прервал прием. По крайней мере, его опыт позволяет ему самостоятельно выходить из программы. Неужели она подстраивается под него? Сигнал, который идет четырнадцать тысяч лет? Смешно даже подумать!

Он вновь вошел — образы замелькали так быстро, что можно было лишь бегло просмотреть часть материала. Но когда он дошел до того места, где остановился в прошлый раз, скорость потока информации замедлилась, и обучение стало более глубоким. Однако это было быстрее, чем то, что он видел на станции.

Он опять прервался, то, что он осознал, было важнее, чем содержание передачи. Это не было, просто не могло быть записью в обычном понимании. Это был как будто программируемый текст. Последовательность уроков имеет обратную связь, так что ученик мог все время проверять себя и обдумывать ошибки. Все сориентировано на отдельную личность и управляется способностями обучаемого.

Этот текст был чем-то средним между печатным и живым словом, максимально приближаясь к последнему. Но именно растущее знание «студента» направляет ход обучения, что создает иллюзию разумности программы. Странно, что он не додумался до этого раньше! Очевидно, что это сознательно заложено в программу. Нужно только понять разницу между…

Эта штука потрясающе развивала интеллект! Его мозг, как губка, впитывал знания, обрушившиеся из программы. Это были знания о нем, о Вселенной, конкретные и четкие. Философия, психология, даже астрология приобретали для него новое значение, когда он смотрел на них с высоты галактического знания.

— Афра, — позвал он, закрыв глаза и остановив поток программы.

Она была рядом:

— Да.

— Возможно ли выразить что-то так, чтобы это было справедливо всегда?

— В смысле, в большинстве случаев? — попыталась она помочь ему.

— Нет. Ко всем ситуациям. Я хочу сказать, что это вечная истина. Это истинно для человека, для камня, для запаха, для мысли.

— Ну, выражаясь фигурально… Ко всем этим предметам применимо определение «хороший» или «необычный», — но это субъективные термины…

— Да! С точки зрения наблюдателя. Но истина должна быть объективной. Чтобы все согласились. Все, кто понимает.

— Я не уверена, что понимаю вас, Иво. Невозможно прийти к полному согласию, сохраняя индивидуальность. Двое — уже источник противоречий.

— Нет — личностный аспект. С точки зрения обучения. Каждый, кто поймет эту истину — поймет все. У него будут ориентиры. Я бы назвал это — запрограммированный разум.

— Это звучит почти как Объединенная теория поля обобщенная на психологию.

— Не понимаю. Что это?..

— Работа жизни Альберта Эйнштейна. Свои последние двадцать пять лет жизни он провел, пытаясь свести все законы Вселенной к единому уравнению. Гравитация, магнетизм и сильное взаимодействие должны были стать частным случаем главного уравнения. Практическое значение этой теории трудно себе даже представить.

— Значит, теоремы одной области науки могут быть применимы в любой другой?

— По-видимому, так оно и есть.

— Все равно, что применять астрономию к человеческой психологии? И также к музыке, искусству, любви?

— Я и вправду… — пауза предвещала ссору. — Вы что, за Гарольда?

— Не знаю. Что бы это ни было, мне говорит об этом макроскоп.

— Великое объединение? Вы уверены?.